История России с древнейших времен(ч.2)
Глеба)? Какое я вам зло сделал? Если прольете кровь мою на земле, то бог отомстит вам за мой хлеб". Наконец, Андрей упал под удара- ми; убийцы, думая, что дело кончено, взяли своего раненого и пошли вон из спальни, дрожа всем телом, но, как скоро они вышли, Андрей поднялся на ноги и пошел под сени, громко стоная; убийцы услыхали стоны и возвра- тились назад, один из них говорил: "Я сам видел, как князь сошел с се- ней". "Ну так пойдемте искать его", - отвечали другие; войдя в спальню и видя, что его тут нет, начали говорить: "Погибли мы теперь! Станем ис- кать поскорее". Зажгли свечи и нашли князя по кровавому следу: Андрей сидел за лестничным столпом; на этот раз борьба не могла быть продолжи- тельна с ослабевшим от ран князем: Петр отсек ему руку, другие приконча- ли его. Порешивши с князем, заговорщики пошли - убили любимца его, Прокопия; потом пошли на сени, вынули золото, дорогие камни, жемчуг, ткани и вся- кое имение, навьючили на лошадей и до света отослали к себе по домам, а сами разобрали княжое оружие и стали набирать дружину, боясь, чтоб вла- димирцы не ударили на них; для отнятия у последних возможности к этому они придумали также завести смуту в городе, произвести рознь, вражду между гражданами, для чего послали сказать им: "Не сбираетесь ли вы на нас? Так мы готовы принять вас и покончить с вами; ведь не одною нашею думою убит князь, есть и между вами наши сообщники". Владимирцы отвеча- ли: "Кто с вами в думе, тот пусть при вас и останется, а нам не надо- бен". Убийцы, впрочем, боялись напрасно. Владимирцы не двинулись на них: без князя в неизвестности о будущей судьбе, не привыкши действовать са- мостоятельно, они не могли ничего предпринять решительного, дожидались, что начнут старшие города, а между тем безначалие везде произвело волне- ния, грабежи; мы видели, что убийцы начали расхищение казны княжеской; вслед за ними явились на княжий двор жители Боголюбова и остальные дво- ряне, пограбили, что осталось от заговорщиков, потом бросились на цер- ковных и палатных строителей, призванных Андреем в Боголюбов, пограбили их; грабежи и убийства происходили по всей волости; пограбили и побили посадников княжеских, тиунов, детских, мечников; надежда добычи подняла и сельских жителей: они приходили в города и помогали грабить. Грабежи начались и во Владимире, но прекратились, когда священники с образом бо- городицы стали ходить по городу. По словам летописца, народ грабил и бил посадников и тиунов, не зная, что, где закон, там и обид много; эти сло- ва показывают, что при Боголюбском, точно, было много обид на севере. Во время этих смут тело убитого князя оставалось непогребенным; в первый же день после убийства преданный покойному слуга Кузьма Киевлянин пошел на княжий двор и, видя, что тела нет на том месте, где был убит Андрей, стал спрашивать: "где же господин?" Ему отвечали: "Вон лежит вы- волочен в огород, да ты не смей брать его: все хотят выбросить его соба- кам, а если кто за него примется, тот нам враг, убьем и его". Кузьма по- шел к телу и начал плакать над ним: "Господин мой, господин мой! Как это ты не почуял скверных и нечестивых врагов, когда они шли на тебя? Как это ты не сумел победить их: ведь ты прежде умел побеждать полки поганых болгар?" Когда Кузьма плакался над телом, подошел к нему ключник Анбал. Кузьма, взглянувши на него, сказал: "Анбал, вражий сын! Дай хоть ковер или что-нибудь подослать и прикрыть господина нашего". "Ступай прочь, - отвечал Анбал, - мы хотим бросить его собакам". "Ах, ты, еретик, - ска- зал ему на это Кузьма, - собакам выбросить? Да помнишь ли ты, жид, в ка- ком платье пришел ты сюда? Теперь ты стоишь в бархате, а князь нагой ле- жит, "о прошу тебя честью, сбрось мне что-нибудь". Анбал усовестился и сбросил ковер и корзно; Кузьма обвертел тело и понес его в церковь. Но когда стал просить, чтоб отворили ему ее, то ему отвечали: "Брось тут в притворе, вот носится, нечего делать", - уже все были пьяны. Кузьма стал опять плакаться: "Уже тебя, господин, и холопы твои знать не хотят; бы- вало, придет гость из Царя-города или из иной какой страны, из Руси ли, латынец, христианин или поганый, прикажешь: поведите его в церковь, в ризницу, пусть посмотрит на истинное христианство и крестится, что и бы- вало, крестилось много; болгары и жиды и всякая погань, видевши славу божию и украшение церковное, сильно плачут по тебе, а эти не пускают те- бя и в церковь положить". Поплакавши, Кузьма положил тело в притворе, покрыв корзном, и здесь оно пролежало двое суток. На третий день пришел козмодемьянский игумен Арсений и сказал: "Долго ли нам смотреть на стар- ших игуменов, и долго ли этому князю лежать? Отоприте церковь, отпою над ним и положим его в гроб; когда злоба эта перестанет, придут из Владими- ра и понесут его туда". Пришли клирошане боголюбские, внесли тело в цер- ковь, положили в каменный гроб и отпели с Арсением. На шестой уже день, когда волнение утихло во Владимире, граждане сказали игумену Феодулу и Луке, демественнику Богородичной церкви: "Нарядите носильщиков, поедем, возьмем князя и господина нашего Андрея", а протопопу Микулице сказали: "Собери всех попов, облачитесь в ризы и выходите перед Серебряные ворота с святою богородицею, тут и дожидайтесь князя". Феодул исполнил их волю: с клирошанами Богородичной церкви и с некоторыми владимирцами поехал в Боголюбов и, взявши тело, привез во Владимир с честию и с плачем вели- ким. Увидавши издали княжеский стяг, который несли перед гробом, влади- мирцы, оставшиеся ждать у Серебряных ворот, не могли удержаться от рыда- ний и начали приговаривать: "Уже не в Киев ли поехал ты, господин наш, в ту церковь у Золотых ворот, которую послал ты строить на великом дворе Ярославовом; говорил ты: хочу построить церковь такую же, как и ворота эти Золотые, да будет память всему отчеству моему". Андрея похоронили в построенной им церкви Богородичной (1174 г.).
Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.