История России с древнейших времен(ч.2)
Из событий в других княжествах летопись упоминает об усобице в Смо- ленске: по смерти Мстислава Давыдовича (1230 г.) стол этот по родовым счетам должен был перейти в третье поколение Ростиславичей, именно дос- таться внуку Романову, Святославу Мстиславичу; но смольняне почему-то не хотели иметь его своим князем; тогда Святослав в 1232 г. с помощью поло- чан взял Смоленск на щит, перебил его жителей, себе враждебных, и сел на столе. Подвиги Мстислава торопецкого не принесли никакой существенной пользы для Южной Руси; но по смерти Мстислава судьба дала ей другого князя, ко- торого характер вполне был способен доставить ей прочную и великую бу- дущность, если только будущность Южной Руси могла зависеть от личности одного князя; этот князь был молодой Даниил, сын Романа Великого. С блестящим мужеством, славолюбием, наследственным в племени Изяславовом, Даниил соединял способность к обширным государственным замыслам и к го- сударственной распорядительности; с твердостью, уменьем неуклонно стре- миться к раз предположенной цели он соединял мягкость в поведении, раз- борчивость в средствах, в чем походил на прадеда своего, Изяслава, и резко отличался от отца своего, Романа. Начиная рассказ о подвигах Дани- иловых, летописец имел полное право сказать: "Начнем рассказывать о бес- численных ратях, великих трудах, частых войнах, многих крамолах, частых восстаниях, многих мятежах"; имел полное право сказать, что сыновьям Ро- мановым измлада не было покоя. По смерти Мстислава они остались окружен- ные со всех сторон врагами: в Галиче королевич венгерский и неприязнен- ные бояре; в Пинске князь Ростислав, злобившийся на Даниила за отнятие Чарторыйска и плен сыновей; в Киеве Владимир Рюрикович, наследовавший вражду отца своего к Роману Великому и сыновьям последнего; князья чер- ниговские не хотели также забыть притязания племени своего на Галич и злой обиды, полученной там. Тщетно митрополит Кирилл, которого мы уже в третий раз застаем в святом деле миротворства и которого летописец вели- чает преблаженным и святым, старался отвратить усобицу: Ростислав пинс- кий не переставал клеветать на Даниила и подвигать других князей, и вот Владимир киевский собрал войско. "Отец Даниилов постриг отца моего", - говорил он, и была у него в сердце боязнь великая, прибавляет летописец; значит, Владимир боялся, что молодой Даниил пойдет по следам отца своего и плохо придется от него соседям. Владимир посадил и половецкого хана Котяна на коня, всех половцев и вместе с Михаилом черниговским осадил Каменец; в рати осаждающих были: куряны (жители Курска), пиняне, новго- родцы (северские), туровцы. Даниил видел, что нельзя ему противиться та- кой рати, тем более что в Галиче королевич и главный советник его, боя- рин Судислав, были в союзе с киевским князем: он начал мирные перегово- ры, чтоб выиграть время и разделить союзников, что и удалось ему относи- тельно половецкого хана Котяна. "Батюшка! - послал сказать Даниил полов- чину, - расстрой эту войну, прими меня в любовь к себе". Котян отделился от союзников, опустошил Галицкую землю и ушел назад к себе в степи; ос- тальные союзники, не успевши взять Каменец, также отступили в свои вла- дения. А между тем Даниил спешил в Польшу за помощью и, получивши ее, предпринял со своей стороны наступательное движение, пошел к Киеву; но на дороге встретили его послы от киевского и черниговского князей и зак- лючили мир. В следующем 1229 году успех ждал Даниила на другой стороне, в Галиче: когда он был в Угровске, то преданные ему галичане прислали сказать ему: "Ступай скорее к нам: Судислав ушел в Понизье, а королевич один остался в Галиче". Даниил немедленно с небольшою дружиною пошел к этому городу, а тысяцкого своего Дамьяна послал на Судислава; на третьи сутки в ночь подошел Даниил к Галичу, где успел уже затвориться Судислав, ускользнув- ший от Дамьяна; волынцам удалось только захватить его двор подле Галича, где они нашли много вина, овощей, корму всякого, копий, стрел. Даниил стоял против города, на другом берегу Днестра; галичане и венгры выезжа- ли и бились на льду; но к вечеру лед поднялся, река наводнилась, и враж- дебный Даниилу боярин Семьюнко (которого летописец сравнивает с лисицею по красноте лица) зажег мост. В это время явился к Даниилу Дамьян со многими галицкими боярами, принявшими сторону сына Романова, у которого таким образом набралась многочисленная рать. Даниил очень обрадовался ей, жалел только, что мост зажжен и не по чему перейти Днестр; но когда поехал он посмотреть на место, то увидал, что конец моста погас и переп- рава возможна; радость была большая, и на другой же день все войско пе- решло Днестр и обступило Галич с четырех сторон; осажденные не могли держаться долее и сдали город, причем королевич достался в плен Даниилу; но тот вспомнил прежнюю любовь к себе отца его Андрея и отпустил его к последнему; из бояр галицких с королевичем пошел только один Судислав, в которого народ бросал камнями, крича: "Вон из города, мятежник земский!" Но Судислав спешил отомстить народу новым мятежом: приехавши в Венгрию, он не переставал твердить королю и королевичу: "Ступайте на Галич, возьмите землю Русскую; если же не пойдете, то они укрепятся на вас". Андрей послушался, собрал большое войско и объявил поход. "Не останется в Галиче камень на камне, - говорил он, - никто уже теперь не избавит его от моей руки". Но как скоро вступил он в Карпаты, то полили сильные дожди, лошади тонули, люди едва могли спастись на высоких местах. Нес- мотря на то, король шел дальше и осадил Галич, для защиты которого Дани- ил оставил известного нам тысяцкого Дамьяна. Этот воевода не испугался высокомерного вызова королевского и не сдал города; Андрею же нельзя бы- ло долее оставаться под Галичем, потому что в войсках его открылась страшная болезнь: кожа падала у венгров с ног, как обувь.
Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.