История России с древнейших времен(ч.4)
Лучшие псковичи вышли из
гридни с приставами, отправились по своим дворам и в ту же ночь стали
сбираться в Москву с женами и детьми, взяли с собою только что полегче, а
прочее все бросили и поехали наспех с большим плачем и рыданием; поехало
всего тогда 300 семей. Отнялась слава псковская, говорит летописец; по его
словам, беда постигла псковичей за самоволие и непокорение друг другу, за
злые поклепы и лихие дела, за кричанье на вечах; не умели своих домов
устраивать, а хотели городом управлять.
Великий князь послал боярина Петра Яковлевича Захарьина (Кошкина)
поздравить Москву со взятием Пскова, а сам жил во Пскове четыре недели,
устраивал новый быт: деревни сведенных бояр псковских он роздал своим
боярам; в наместники назначил Григорья Морозова и Ивана Челяднина, дьяком -
Мисюря Мунехина, другим ямским дьяком - Андрея Волосатого, назначил 12
городничих, 12 старост московских и 12 псковских, дал им деревни и велел
сидеть в суде с наместниками и тиунами, стеречь правды; дал псковичам
уставную грамоту; послал своих наместников по пригородам и велел привести
пригорожан к крестному целованию; из Москвы присланы были во Псков добрые
люди, гости числом 15, для установления тамги, потому что во Пскове прежде
тамги не было, торговали беспошлинно, и для делания денег на новый чекан;
присланы были из Москвы также пищальники казенные и воротники; а уезжая,
великий князь оставил во Пскове 1000 человек детей боярских и 500
новгородских пищальников. К Троицыну дню того же года приехали
купцы-москвичи на место сведенных псковских, 300 же семей из десяти городов,
и начали им давать дворы в Среднем городе а псковичей всех выпроводили в
Окольный город и на посад.
Летописец жалуется на первых наместников. "У наместников, - говорит он,
- у тиунов их и дьяков правда, крестное целование взлетели на небо, а кривда
начала между ними ходить; были они немилостивы к псковичам, а псковичи
бедные не знали суда московского; наместники пригородные торговали
пригорожанами, продавали их великим и злым умышленном, подметем и поклепом;
приставы наместничьи начали брать от поруки по 10, 7 и 5 рублей, а кто из
псковичей сошлется на уставную грамоту великого князя, как там определено,
почему брать с поруки, того они убьют; от их налогов и насильства многие
разбежались по чужим городам, бросивши жен и детей; иностранцы, жившие во
Пскове, и те разошлись в свои земли, одни псковичи остались, потому что
земля не расступится, а вверх не взлететь". Слух о таком поведении
наместников дошел до великого князя: в следующем же, 1511 году он свел
Морозова и Челяднина, и на их место прислал двоих князей - Петра Великого и
Семена Курбского; Петр был прежде князем во Пскове и знал всех псковичей.
Новые наместники были добры до псковичей, говорит летописец, и вот горожане,
которые разошлись, начали опять собираться во Псков. Наместники эти жили
четыре года. Наместники сменялись; не сменялся дьяк Мисюрь Мунехин, имевший
важное значение, управлявший, как видно, всем. После семнадцатилетнего
пребывания во Пскове Мисюрь умер в 1528 году. Дьяки начали часто
переменяться после него; по словам летописца, были дьяки мудры, а земля
пуста; казна великокняжеская начала увеличиваться во Пскове, но из дьяков ни
один не выехал поздорову из Пскова в Москву, потому что друг на друга
воевали. Мы еще будем иметь случай упомянуть о Мисюре.
ГЛАВА ВТОРАЯ
СМОЛЕНСК
Возобновление войны с Литвою. - Взятие Смоленска. - Измена Глинского. -
Поражение русских у Орши. - Сигизмунд не пользуется победою. - Сигизмунд
подущает крымцев к нападению на русские владения. - Союз Василия с
Альбрехтом Бранденбургским. - Посредничество императора Максимилиана. -
Посольство Герберштейна. - Союз Казани и Крыма против Москвы. - Нашествие
Магмет-Гирея. - Перемирие с Литвою. - Войны с Казанью. - Сношения с Крымом,
Швециею, городами ганзейскими, Даниею, Римом, Турциею. - Присоединение
Рязани, княжества Северского и удела Волоцкого.
Если великому князю московскому выгодно было окончательно закрепить за
собою отцовские завоевания в Литве, если Сигизмунду, с другой стороны, важно
было без новых уступок освободиться от изнурительной и вследствие движений
Глинского опасной войны, то, конечно, Глинскому, потерпевшему полную неудачу
в своих замыслах, принужденному покинуть родную страну, не было никакой
выгоды от прекращения войны между Москвою и Литвою. Понятно, что пребывание
Глинского при дворе московском не могло служить ручательством в сохранении
мира; понятно, что этот даровитый, энергический, знающий, бывалый человек
должен был употреблять все усилия к возвращению себе прежнего положения,
прежних владений; понятно, что человеку, привыкшему к великокняжескому
положению в Литве, привыкшему управлять государством при Александре, нельзя
было привыкнуть к положению дел в Москве, где великий князь касательно
ограничения власти боярской приводил к концу меры отцовские; понятно, что
Глинский постоянно обращал беспокойные взоры на запад, прилежно следил за
делами Сигизмунда, с радостию замечал, когда эти дела начинали становиться
затруднительными, и употреблял все усилия, чтоб склонить великого князя
московского воспользоваться стесненным положением короля для начатия новой
выгодной войны. Сигизмунд понимал, что Глинский не даст ему продолжительного
мира с Москвою, и потому в начале 1509 года попытался склонить Василия к
выдаче ему князя Михаила. "Сестра твоя, королева Елена, - велел сказать
Сигизмунд Василию, - уже извещала тебя, что изменник наш Михайло Глинский,
позабывши ласки и жалованье брата нашего, господаря своего Александра,
который из смерда сделал его паном, посягнул на его здоровье, своими чарами
свел его в могилу; королева устно нам об этом говорила, подробно писала в
письме и послов к нам за этим делом отправляла, а злодей, чуя свою вину,
убежал в наше отсутствие и теперь у тебя. Напоминаем тебе, брату нашему,
чтоб ты вместе с ним сочувствовал скорби, которую причинил этот злодей нам и
сестре твоей, и выдал бы нам изменника и убийцу зятя твоего вместе с
братьями и помощниками или бы у себя казнил его перед нашими послами. Если
ты это сделаешь, то мы будем поступать точно таким же образом с твоими
подданными, которые, нагрубивши тебе, уйдут к нам". Василий отвечал отказом.
Конечно, такие требования не могли утушить в Глинском вражды к Сигизмунду;
он завел переписку с Иоанном, королем датским, с целию вооружить его против
Сигизмунда; последний, получивши от Иоанна это письмо, переслал его к
Василию московскому и велел сказать ему: "Сам посмотри, гораздо ль это
делается? Ты с нами в мире, а изменник наш, слуга твой, живя в твоей земле,
шлет к братьям нашим, королям христианским, такие грамоты с несправедливыми
словами.
Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.