История России с древнейших времен(ч.4)

Тогда татары на- вели на этого крепкого исполина множество саней с нарядом (?) и тут едва одолели. Когда труп Ипатия принесли к Батыю, то хан сказал: "Ну, брат Ипатий! Гораздо ты меня потчевал, с малой дружиною многих богатырей по- бил; если бы ты у меня такую службу служил, то держал бы я тебя против своего сердца". Князь Игорь Игоревич был в это время в Чернигове, у та- мошнего князя Михаила Всеволодовича. Возвратясь в родную землю, он начал хоронить трупы и так плакал над побитою братьею: "Возопи горьким гласом, вельми ревыи, слезы от очию изпущающи яко струю силну, утробою располаю- щи, в перси руками бьющи и гласом же яко труба рати поведающим, яко ор- гань сладко вещающе. И рече сице: почто не промолвыте ко мне цвете мои, и прекраснии виногради мои многоплоднии уже не подасте сладость души мо- ея; кому приказываете мя, солнце мое драгое рано заходящиа, месяц мои краснои скоропогибшии, звезды восточны, почто рано зашли есте" и проч. Составилось сказание и о смерти Батыя. Батый вошел в Венгрию и осадил город Варадин, стоящий среди земли Венгерской; около этого города мало простых деревьев, но все деревья виноградные. Среди города стоял столп высокий каменный, на столпе укрывался король Власлав, или Владислав, ко- роль венграм, чехам, и немцам, и всему Поморью. Были венгры прежде в православии, потому что приняли крещение от греков; но не успели на сво- ем языке грамоты сложить, и соседние римляне присоединили их к своей ереси. И король Владислав повиновался римской церкви до тех пор, пока не пришел к нему св. Савва, архиепископ сербский, который обратил его к греческому закону; но Владислав исповедовал этот закон тайно, боясь восстания от венгров. И вот, когда Батый осадил Варадин, Владислав не пил, не ел, все молил Христа бога, да преложит гнев на милость. Однажды он увидел со столпа, что сестра его бежала к нему в город, но была пе- рехвачена татарами и отведена к Батыю. С тех пор Владислав начал еще усерднее молиться: слезы текли из глаз его, как быстрины речные, и, где падали на мрамор, проходили насквозь, так что и теперь видны скважины на мраморах. И вот является к нему какой-то человек, светлый и страшный, и говорит ему: "Ради слез твоих дает тебе бог победу над Батыем; ступай сейчас же на него". Вестник исчез; но у башни стоял конь оседланный, ни- кем не держимый, и на коне секира. Владислав немедленно сел на коня, взял секиру в руки и повел дружину свою на стан Батыев, а у Батыя тогда было мало войска, потому что все татары его разошлись в загоны. Находив- шиеся в стане татары побежали пред Владиславом; побежал и сам Батый с сестрою королевскою, но был настигнут Владиславом, который сам сразился с ним. Королевна стала помогать Батыю; тогда Владислав возопил к богу о помощи, одолел Батыя и убил его вместе с сестрою своею. Венгры располо- жились в стане Батыевом и хватали татар, возвращавшихся из загонов: до- бычу отнимали, самих предавали смерти, но кто хотел креститься, тех ос- тавляли в живых. И на память последнему роду воздвигнуто было на городо- вом столпе изваяние: сидит король Владислав на коне, в руке держит секи- ру, которою убил Батыя и сестру свою. В основе сказания лежит истинное происшествие - поражение татар при осаде Ольмюца чешским воеводою, Ярос- лавом Штернбергским; и по чешскому поэтическому преданию, от руки Ярос- лава погиб в битве сын хана Кублая. Нет сомнения, что сказание это сос- тавилось на юге и принесено к нам на север известным сербом, Пахомием Логофетом. Великое событие, которым началось освобождение Северо-Восточной Руси от татар, - Куликовская битва не могла остаться без особенного описания. И действительно, составилось первоначальное сказание, вполне сходное по характеру своему со сказанием об Александре Невском, проникнутое религи- озным чувством, вследствие чего приводятся в полноте молитвы, которые произносит главное действующее лицо, помещены благочестивые рассуждения и восклицания самого писателя; при описании самого дела нет подозри- тельных подробностей. В таком виде первоначальное сказание внесено в не- которые летописи; оно начинается так: "Прииде ордынский князь Мамай с единомышленники своими, и с всеми прочими князьми ордынскими, и с всею силою татарьскою и половецкою, и еще к тому рати понаимовав, бесермены, и армены, и фрязи, черкасы, и ясы, и буртасы; также с Мамаем вкупе в единомыслии в единой думе и литовьский Ягайло со всею силою литовьскою и лятскою, с ним же в одиначестве Олег Иванович, князь рязанский, с всеми сими съветники поиде на великаго князя Дмитрея Ивановича и на брата его Володимера Андреевича. Но хотя человеколюбивый бог спасти и свободити род крестьянский, молитвами пречистыя его матере, от работы измаилтес- кия, от поганаго Мамая, и от сонма печестиваго Ягайла, и от велеречиваго и худаго Олга рязаньскаго, не снабдевшаго своего крестьянства; и приидет ему день великый господень в суд аду. Окаянный же Мамай разгордевся, мнев себе аки царя, начат злый сьвет творити, темныя своя князи поганыя звати; и рече им: пойдем на русскаго князя и на всю силу русскую, яко же при Батыи было, крестьянство потеряем, и церкви божии попалим, и кровь их прольем, и законы их погубим, сего ради нечестивый люте гневашеся о своих друзех и любовницех о князех избьеных на реце на Воже". Вот описа- ние самой битвы: "Съступишася обои силы великыя на долг час вместе, и покрыша поле полкы, яко на десяти верст от множества вой: и бысть сеча велика и брань крепка, и трус велик зело, яко от начала миру не бывала сеча такова великым князем русьскым. Биющим же ся им от шестаго часа до девятого, и пролияся кровь акы дождевая туча обоих, и крестьян и татар, и множество много безчислено падоша трупия мертвых обоих... И рече к се- бе Мамай: власи наши растерзаются, очи наши не могут огненных слез испу- щати, языци наши связуются, гортани пересыхают, сердце раставает, и чресла ми протерзаются" и проч. Но событие было так велико, так сильно всех занимало, что одним ска- занием не могли ограничиться. О подобных событиях обыкновенно обращается в народе много разных подробностей, верных и неверных; подробности вер- ные с течением времени, переходя из уст в уста, искажаются, перемешива- ются имена лиц, порядок событий; но так как важность события не уменьша- ется, то является потребность собрать все эти подробности и составить из них новое украшенное сказание; при переписывании его вносятся новые под- робности. Это второго рода сказание отличается от первого преимуществен- но большими подробностями, вероятными, подозрительными, явно неверными. Но до нас дошел еще третий род сказания о Куликовской битве, Слово о ве- ликом князе Дмитрее Ивановиче и о брате его князе Владимире Андреевиче, яко победили супостата своего царя Мамая, написанное явно по подражанию древнему южнорусскому произведению, Слову о полку Игореве.

Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.