История России с древнейших времен(ч.5)
Нагой уже давно жил в Крыму и не хотел выехать
оттуда без окончательного договора о мире и без посла ханского. Однажды хан
попросил у него шубы беличьей для одного князя, Нагой не дал; тогда мурзы
сказали ему: "Ты шубы не дал, так царь наш наложил на тебя опалу, высылает
тебя вон, а что наш посол задержан в Москве, то Крым пуст не будет, много у
нашего царя таких холопей, какие на Москве померли". Нагой отвечал: "Если
царь ваш отправит послов и нас отпустит, то мы ехать ради, а станет высылать
без послов и без дела, то мы не поедем; лучше нам в Крыму помереть, чем
ехать без посла". Пребывание Нагого в Крыму было необходимо для вестей,
которые становились все важнее и важнее вследствие неудовольствий,
обнаруживавшихся в Казани и Астрахани, и замыслов в Константинополе. Так,
Нагой доносил царю, что писали к хану из Казани двое знатных людей и вся
луговая черемиса, просили прислать к ним сына с воинскими людьми; и как к
ним царевич придет, то они от московского государя отступят и станут
промышлять над казанским острогом; а по всем селам московские служилые люди
будут их; и в сборе у них луговой черемисы 60000. Ногайские князья также
приказывали хану: "Пока мы были наги и бесконны, до тех пор мы дружили царю
и великому князю, а теперь мы конны и одеты: так если ты царевича в Казань с
войском отпустишь, то дай нам знать, мы сыну твоему готовы на помощь". Хан
не был в состоянии отнять Казань у царя, но помириться ему с Москвою было
трудно: разбойники понимали, какая опасность грозит им от ее усиления.
"Была, - пишет Нагой, - дума у царевичей: думали царевичи, карачеи, уланы,
князья, мурзы и вся земля и придумали мириться с королем; поехали к царю и
говорили ему, чтоб помириться с королем, а с тобою, государем, не мириться;
помириться тебе с московским, говорили они хану, - это значит короля выдать;
московский короля извоюет, Киев возьмет, станет по Днепру города ставить, и
нам от него не пробыть. Взял он два юрта бусурманских; взял немцев; теперь
он тебе поминки дает, чтоб короля извоевать, а когда короля извоюет, то
нашему юрту от него не пробыть; он и казанцам шубы давал, но вы этим шубам
не радуйтесь: после того он Казань взял". Хан согласился с их мнением, велел
сказать Нагому, что не хочет быть в мире с его государем. Нагой добился,
однако, свидания с ханом, который сказал ему: "Ко мне пришла весть, что
государь ваш хочет на Тереке город ставить; если государь ваш хочет быть со
мною в дружбе и братстве, то он бы города на Тереке не ставил, дал бы мне
поминки Магмет-Гиреевские, тогда я с ним помирюсь. Если же он будет на
Тереке город ставить, то, хотя давай мне гору золотую, мне с ним не
помириться, потому что побрал он юрты бусурманские, Казань да Астрахань, а
теперь на Тереке город ставит и несется к нам в соседи". В том же смысле хан
послал грамоту самому Иоанну; царь приговорил с боярами: отвечать, что
Казани и Астрахани не отдаст; на Тереке город построен для безопасности
князя Темрюка, тестя государева; а хочет хан, пусть пришлет царевича:
государь выдаст за него дочь Шиг-Алееву и даст ему Касимов;
Магмет-Гиреевских поминков не пошлет. Царь приговорил послать поминков на
триста рублей, чтоб с ханом дела не порвать.
На предложение посадить сына в Касимове хан велел отвечать Нагому:
"Просил я у вашего государя Казани и Астрахани, государь ваш мне этого не
дает, а, что мне дает и на Касимов царевича просит, того мне не надобно:
сыну моему и у меня есть что есть; а не даст мне государь ваш Астрахани, так
турский возьмет же ее". Султан Селим, наследник Солимана, действительно
задумал опять о завоевании Астрахани; Нагой доносил: "Прислал турский весною
(1567 года) к хану с грамотою: были у турского из Хивы послы да из Бухар,
которые шли к Мекке на Астрахань, и били челом турскому, что государь
московский побрал юрты бусурманские, взял Казань да Астрахань, разорил
бусурманство, а учинил христианство, воюет и другие многие бусурманские
юрты; а в Астрахань из многих земель кораблям с торгом приход великий,
доходит ему в Астрахани тамги на день по тысяче золотых. И турский писал к
хану, чтоб шел с сыновьями этою весною к Астрахани, а он, султан, от себя
отпускает туда же Крым-Гирея, царевича, да Касима, князя, и людей с нарядом,
чтоб Астрахань взяли и посадили там царем Крым-Гирея, царевича". Сам хан
сказал Нагому: "Я бы с государем вашим, побранившись, и помирился, да теперь
на государя вашего поднимается человек тяжелый, турский царь, и меня на
Астрахань посылает; да и все бусурманские государства на государя вашего
поднимаются за то, что государь ваш побрал бусурманские юрты". Нагой
отвечал: "Астрахань государю нашему дал бог, и стоит за нее бог же да
государь наш; ведаешь и сам, что государь наш сидит на своем коне и недругам
свою недружбу мстит". Хан сказал на это: "Оно так, государю вашему эти юрты
бог поручил, но ведь и мы надеемся на бога же". Нагой отвечал: "Век свой
между собою государи ссылаются поминками, а царствами государи не ссужаются:
этому статься нельзя".
Хан по-прежнему боялся турецкого соседства более, чем московского; он
писал султану, что этим летом к Астрахани идти нельзя, потому что безводных
мест много, а зимою к Астрахани идти - турки стужи не поднимут, к тому же в
Крыму голод большой, запасами подняться нельзя; идти надобно ему с сыновьями
к Астрахани на весну раньше и промышлять над городом; если Астрахань не
возьмут, то город поставить на Крымской стороне, на старом городище, и из
него промышлять над Астраханью. Потом хан старался вовсе отклонить султана
от похода на Астрахань. "У меня, - писал он, - верная весть, что московский
государь послал в Астрахань 60000 войска; если Астрахани не возьмем, то
бесчестие будет тебе, а не мне; а захочешь с московским воевать, то вели
своим людям идти вместе со мною на московские украйны: если которых городов
и не возьмем, то по крайней мере землю повоюем и досаду учиним". Хан прислал
гонца в Москву известить о походе турецкого войска под Астрахань и
требовать, чтоб царь отдал ему Астрахань лучше добром. "Мы, - велел сказать
хан, - не захотели турецким людям на наш юрт дорогу проложить и потому
послали к тебе объявить о том". Иоанн отвечал: "Когда то ведется, чтоб,
взявши города, опять отдавать их?"
Весною 1569 года пришло в Кафу 17000 турецкого войска, с которыми
кафинский паша Касим должен был идти к Переволоке, каналом соединить Дон с
Волгою и потом взять Астрахань или по крайней мере основать вблизи ее
крепость; хан с 50000 своих татар также выступил в поход; суда с пушками под
прикрытием 500 ратников плыли от Азова Доном.
Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.