История России с древнейших времен(ч.5)
Царские казначеи
расспрашивали про эти места пермича Кодаула, который приезжал из Перми с
данью, и Кодаул сказал, что эти места искони вечно лежат впусте и доходу с
них нет никакого и у пермичей там нет угодий никаких. Тогда царь Григория
Строганова пожаловал, отдал ему эти земли, с тем чтоб он из других городов
людей тяглых и письменных к себе не называл и не принимал, также чтоб не
принимал воров, людей боярских, беглых с имением, татей и разбойников; если
приедут к нему из других городов люди тяглые с именами и детьми, а
наместники, волостели или выборные головы станут требовать их назад, то
Григорий обязан высылать их на прежние места жительства. Купцы, которые
приедут в городок, построенный Строгановым, торгуют в нем беспошлинно;
варницы ставить, соль варить, по рекам и озерам рыбу ловить Строганову
безоброчно; а где найдет руду серебряную, или медную, или оловянную, то дает
знать об этом царским казначеям, а самому ему тех руд не разрабатывать без
царского ведома. Льготы Строганову дано на двадцать лет: какие неписьменные
и нетяглые люди придут к нему жить в город и на посад и около города на
пашни, на деревни и на починки, с тех в продолжение двадцати лет не надобно
никакой дани, ни ямских и селитряных денег, ни посошной службы, ни
городового дела, ни другой какой-либо подати, ни оброка с соли и рыбных
ловель в тех местах. Которые люди поедут мимо того городка из Московского ли
государства, или из иных земель, с товарами или без товару, с тех пошлины не
брать никакой, торгуют ли они тут или не торгуют; но если сам Строганов
повезет или пошлет соль или рыбу по другим городам, то ему с соли и с рыбы
всякую пошлину давать, как с других торговых людей пошлины берутся.
Поселившихся у Строганова людей пермские наместники и тиуны их не судят ни в
чем, праветчики и доводчики в его городок и деревни не въезжают ни за чем,
на поруки его людей не дают и не присылают к ним ни за чем: ведает и судит
своих слобожан сам Григорий Строганов во всем. Если же людям из других
городов будет дело до Строганова, то они в Москве берут управные грамоты, и
по этим грамотам истцы и ответчики без приставов становятся в Москве перед
царскими казначеями на Благовещеньев день. Когда урочные двадцать лет
отойдут, Григорий Строганов обязан будет возить все подати в царскую казну в
Москву на Благовещеньев день. Если царские послы поедут из Москвы в Сибирь и
обратно или из Казани в Пермь и обратно мимо нового городка, то Строганову и
его слобожанам подвод, проводников и корму посланникам в продолжение
двадцати льготных лет не давать; хлеб, соль и всякий запас торговые люди в
городе держат и послам, гонцам, проезжим и дорожным людям продают по цене,
как между собою покупают и продают; также проезжие люди нанимают полюбовно
подводы, суда, гребцов и кормщиков. До урочных двадцати лет Строганов с
пермичами никакого тягла не тянет в счету с ними не держит ни в чем. Если же
окажется, что Григорий Строганов бил царю челом ложно, или станет он не по
этой грамоте ходить, или станет противозаконно поступать (воровать), то эта
грамота не в грамоту.
Таким образом, грамота, которою давалось право на заселение пустынных
прикамских пространств, будучи сходна вообще с грамотами, которые давались
населителям пустынных пространств во всех частях государства, должна была и
разниться от них: Прикамская сторона была украйна, на которую нападали дикие
зауральские и приуральские народцы; правительство не могло защищать от них
насельника, он должен был защищаться сам, своими средствами, должен был
строить городки или острожки, снабжать их нарядом (артиллериею), содержать
ратных людей. Понятно, что к этому могли быть способны только насельники,
обладавшие обширными средствами: отсюда уясняется важное значение
Строгановых, которые одни, по своим средствам, могли заселить Прикамскую
страну, приблизить русские селища к Уралу и чрез это дать возможность
распространить их и за Урал. Понятно также, что Строгановы могли совершить
этот подвиг на пользу России и гражданственности не вследствие только своих
обширных материальных средств; нужна была необыкновенная смелость, энергия,
ловкость, чтоб завести поселения в пустынной стране, подверженной нападениям
дикарей, пахать пашни и рассол искать с ружьем в руке, сделать вызов дикарю,
раздразнить его, положивши пред его глазами основы гражданственности мирными
промыслами. Для наряда для пушек и пищалей в своем новом городке Строганов
нуждался в селитре; царь по его челобитной позволил ему на Вычегодском
посаде и в Усольском уезде сварить селитры, но не больше тридцати пудов,
причем писал старостам тех мест: "Берегите накрепко, чтоб при этой
селитряной варке от Григорья Строганова крестьянам обид не было ни под каким
видом, чтоб на дворах из-под изб и хором он у вас copy и земли не копал и
хором не портил; да берегите накрепко, чтоб он селитры не продавал никому".
Строганов построил городок, назвал его Канкором, но через пять лет одного
городка оказалось мало; в 1564 году Строганов бил челом, чтоб царь позволил
ему поставить другой городок, в двадцати верстах от Канкора: нашли тут
рассол, варницы ставят и соль варить хотят, но без городка люди жить не
смеют, и слух дошел от пленников и от вогуличей, что хвалятся сибирский
салтан и шибаны идти на Пермь войною, а прежде они Соликамск дважды брали.
Царь исполнил и эту просьбу, и явился новый городок - Кергедан с стенами в
тридцать сажен, а с приступной стороны, для низкого места, закладен он был
вместо глины камнем. В 1566 году брат Григория, Яков, от имени отца своего,
Аникия Федорова, бил челом, чтоб государь пожаловал, взял их городки Канкор
и Кергедан и все их промыслы в опричнину, - и эта просьба была исполнена. В
1568 году тот же Яков бил челом, чтоб додано было ему земли еще на двадцать
верст к прежнему пожалованию, причем также обязывался построить крепости на
свой счет с городовым нарядом скорострельным, - земля была ему дана с такими
же условиями, как и прежде, но поселенцы освобождались от податей только на
10 лет.
До 1572 года в прикамских областях все было тихо, но в этом году
пермский воевода донес царю, что сорок человек возмутившихся черемис вместе
с остяками, башкирами и буинцами приходили войною на Каму, побили здесь
пермичей, торговых людей и ватащиков 87 человек. Иоанн по этим вестям послал
Строгановым грамоту, в которой писал: "Вы бы жили с великим береженьем,
выбрали у себя голову доброго да с ним охочих козаков, сколько приберется, с
всяким оружием, ручницами и саадаками; велели бы прибрать также остяков и
вогуличей, которые нам прямят, а женам и детям их велели бы жить в остроге.
Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.