История России с древнейших времен(ч.5)
- Смерть
Сигизмунда-Августа и вопрос об избрании нового короля. - Переговоры с
Иоанном по этому случаю. - Избрание Генриха Анжуйского. - Его бегство из
Польши. - Новые выборы. - Избрание Стефана Батория. - Сношения Иоанна с
Швециею и война в Эстонии и Ливонии. - Наступательное движение Батория. -
Причины его успехов. - Взятие Полоцка, Сокола и других крепостей Баторием;
нападение шведов с другой стороны. - Второй поход Батория. - Переговоры. -
Третий поход Батория и осада Пскова. - Иезуит Поссевин. - Запольское
перемирие. - Разговор царя с Поссевином о вере. - Перемирие с Швециею. -
Сношение с Англиею о союзе. - Сношения с императором и Даниею. - Волнения
черемисские.
В то время как отношения Иоанна к крымскому хану поправились благодаря
стойкости воевод московских на берегах Лопасни, на западе, в Литве и Польше,
происходили события, которые должны были иметь великое влияние и на судьбы
Московского государства, и на судьбы всей Восточной Европы: в июле 1572 года
умер Сигизмунд-Август, последний из Ягеллонов. Следя изначала за отношениями
Польши и Литвы к Руси, мы видели происхождение и развитие польской
аристократии, видели возникновение шляхетской демократии, видели и следствия
этих явлений для внутреннего состояния и для внешних отношений Польши и
Литвы при Казимире Ягеллоновиче и детях его. Царствование Сигизмунда I
ознаменовалось борьбою между вельможами и шляхтою, и эту борьбу раздувала
королева Бона, единоземка Екатерины Медичи и следовавшая в своем поведении
одинаким с нею правилам. Вельможи, чтоб выделиться из шляхты, стремившейся к
уравнению себя с ними, стали употреблять разные средства; в Польше не был
известен княжеский титул, ибо потомство Пяста прекратилось все; князья были
только в Литве вследствие сильного разветвления рода Рюрикова и Гедиминова;
в 1518 году могущественная вельможеская, но не княжеская литовская фамилия
Радзивиллов получила княжеский титул от немецкого императора; по примеру
Радзивиллов многие вельможи начали приобретать титул графов Немецкой
империи; другие установили майорат в своих фамилиях. Неудовольствие шляхты
высказалось, когда Сигизмунд по делам валахским объявил всеобщее ополчение
служилого сословия (посполитое рушение); шляхта в числе 150000 собралась под
стенами Львова и после сильных волнений составила грамоту (рокош), в которой
прописала все свои обиды и просьбы. Старый король не мог ее успокоить и
принужден был распустить. Это событие получило насмешливое прозвание
петушиной войны. Если вельможи хотели выделиться из шляхты, то шляхта с
своей стороны объявила, что имеет право жизни и смерти над подвластным ей
сельским народонаселением; старосты и палатины позволяли себе всякого рода
насилия относительно городских жителей; представители последних были
выгоняемы с сейма шляхтою, которая, с другой стороны, восставала против
духовенства.
В таком положении находились дела, когда вступил на престол
Сигизмунд-Август. Мать, королева Бона, воспитала его согласно с своими
правилами и целями: она ослабила его душевные силы, держа его постоянно
среди женщин, не допуская ни до каких серьезных занятий. Такое воспитание
отразилось на поведении короля во время его правления, и он был прозван
король-завтра по привычке откладывать и медлить; мы видели, как эта привычка
была выгодна для Иоанна IV. Сигизмунд-Август три раза был женат: первая и
третья жена, обе из австрийского дома, не могли привязать его к себе;
вторая, любимая жена, Варвара, вдова Гастольд, урожденная Радзивилл, которую
он так мужественно отстоял против сената и сейма, требовавших развода, скоро
умерла после своей победы и коронации; последнее время жизни
Сигизмунд-Август провел окруженный наложницами, которые его грабили,
колдуньями, которых он призывал для восстановления сил, потерянных от
невоздержности; когда у него спрашивали, отчего он не займется нужными
делами, то он отвечал: "Для этих соколов (так он называл женщин) ни за что
взяться не могу". Когда король умер, то в казне его не нашлось денег, чтоб
заплатить за похороны, не нашлось ни одной золотой цепи, ни одного кольца,
которые должно было надеть на покойника. Но не от характера
Сигизмунда-Августа только зависело внутреннее расстройство его владений,
медленность в отправлениях государственной жизни: жажда покоя, изнеженность,
роскошь овладели высшим сословием; и эта жажда покоя, отвращение от войны
оправдывались политическим расчетом - не давать посредством войны
усиливаться королевскому значению, причем забыто было положение Польши,
государства континентального, окруженного со всех сторон могущественными
соседями. Кардинал Коммендоне, посол папский, желая побудить поляков к войне
с турками, так говорил в Сенате: "Не похожи вы стали на предков ваших: они
не на пирах за чашами распространили государство, а сидя на конях, трудными
подвигами воинскими; они спорили не о том, кто больше осушит покалов, но о
том, кто кого превзойдет в искусстве военном". Тот же упадок нравственных
сил в польских вельможах, ту же страсть к материальным наслаждениям заметил
и московский выходец, князь Курбский. "Здешний король, - пишет он, - думает
не о том, как бы воевать с неверными, а только о плясках да о маскерадах;
также и вельможи знают только пить да есть сладко; пьяные они очень храбры:
берут и Москву и Константинополь, и если бы даже на небо забился турок, то и
оттуда готовы его снять. А когда лягут на постели между толстыми перинами,
то едва к полудню проспятся, встанут чуть живы, с головною болью. Вельможи и
княжата так робки и истомлены своими женами, что, послышав варварское
нахождение, забьются в претвердые города и, вооружившись, надев доспехи,
сядут за стол, за кубки и болтают с своими пьяными бабами, из ворот же
городских ни на шаг. А если выступят в поход, то идут издалека за врагом и,
походивши дня два или три, возвращаются домой и, что бедные жители успели
спасти от татар в лесах, какое-нибудь имение или скот, все поедят и
последнее разграбят". Но грабежом не ограничивались; Курбский не говорит нам
того, что говорят современные польские писатели: когда, по их свидетельству,
шляхтич убьет хлопа, то говорит, что убил собаку, ибо шляхта считает кметов
и всех сельчан за собак.
Последнему из Ягеллонов удалось довершить дело, бывшее историческою
задачею его династии: склонить Литву к вечному соединению с Польшею.
Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.