История России с древнейших времен(ч.5)
Отсюда понятна неловкость Боуса и
раздражительность, происходившая от затруднительности его положения.
В переговорах с боярами Боус объявил, что королева его не прежде может
начать войну с врагом царским, как попытавшись помирить его с царем. Бояре
отвечали на это: "Это условие как написать в договор? Если обсылаться с
недругом, то недруг в это время изготовится: и как его извоевать, если он
готов будет?" Боус возражал: "У нас так не ведется, что не обославшись с
недругом, да идти на него ратью". Потом Боус начал требовать исключительной
торговли для англичан; бояре отвечали: "Что это за любовь к государю нашему
от королевны Елисаветы, что всех государей хочет отогнать от нашей земли и
ни одного гостя не хочет пропустить к государю нашему в его землю? От этого
будет прибыль только одной королевне, а государю нашему убыток будет". Боус
говорил: "Дорогу к Белому морю нашли гости нашей государыни, так они одни
пусть и ходят этою дорогою". Бояре донесли о переговорах Иоанну, и тот велел
писать в грамоту: Елисавета должна послать к Баторию с требованием, чтоб он
помирился с царем, возвратил ему Полоцк и Ливонию, а не отдаст, то пусть
Елисавета рать свою на него пошлет. Боус, услыхавши об этом условии, сказал:
"Это дело новое, мне с ним к королевне ехать нельзя, меня королевна дураком
назовет". Царь соглашался, чтоб одни англичане входили в пристани
Корельскую, Воргузскую, Мезенскую, Печенгскую и Шумскую, но Пудожерская
останется для испанского гостя, Ивана Белоборода, а Кольская - для
французских гостей. Посол говорил, что по прежней льготной грамоте одни
англичане входили во все северные гавани; ему отвечали, что прежде у
Московского государства было морское пристанище - Нарва; но шведы стали
этому пристанищу помешку делать и вместе с шведскими пленными при этом
пойманы и английские наемные люди, за что первая и вторая льготные грамоты
англичанам уничтожены, а дана третья - полегче; бояре говорили: "Вот теперь
к государю нашему прислал французский король к морскому пристанищу к Коле,
просит любви и братства; мы слышали, что Елисавета королевна с французским
королем в дружбе и с Нидерландами тоже: так как нам их не пускать - сам
рассуди?" Боус на все отвечал одно: "Мне ничего другого говорить нельзя,
чего мне от королевны не наказано: пусть государь посылает к королевне своих
послов". Бояре продолжали: "К Пудожерскому устью пожаловал государь, велел
приходить Испанской земли гостю из Антропа-города (Антверпена) Ивану
Белобороду: Иван Белобород и ходит, и к его царскому величеству всякие
узорочные многие товары привозит". Боус говорил, что английские купцы
государю служат больше других; бояре отвечали на это, что английские гости
начали воровать с недругами государевыми - шведским и датским, ссылались
грамотами, также посылают в свою землю грамоты укорительные про московских
людей и про государство, будто московские люди ничего хорошего не знают и
потому, чтоб присылали из Англии товар худой и гнилой: московские люди толку
не знают! Сукна англичане вывозят рядовые, которые старых гораздо хуже. Боус
отвечал: "Я в сукнах толку не знаю; прежний гость Томас был точно вор; а что
вы говорили, что вместе со шведами пойманы были и англичане, то английским
воинским людям везде вольно наниматься". Приступили к другим условиям:
потерявши прибалтийские области, царь хотел, чтоб иностранные послы ездили к
нему чрез Англию, Северный океан и Белое море; Елисавета соглашалась, но
требовала, чтоб не проезжали в Россию через Англию папские послы, послы
государей католических и тех, которые с нею не в докончании, Иоанн уступал
относительно папских послов, но не хотел уступить относительно всех других;
бояре говорили: "Вера дружбе не помеха: вот ваша государыня и не одной веры
с нашим государем, а государь наш хочет быть с нею в любви и братстве мимо
всех государей".
Наконец дело дошло до сватовства; на вопрос Иоанна, согласна ли
Елисавета выдать за него племянницу, Боус отвечал: "Племянница королевнина
княжна Марья, по грехам, больна; болезнь в ней великая, да думаю, что и от
своей веры она не откажется: вера ведь одна - христианская". Иоанн сказал на
это: "Вижу что ты приехал не дело делать а отказывать; мы больше с тобою от
этом деле и говорить не станем; дело это началось от задора доктора
Роберта". Посол испугался неудовольствия Иоаннова, которое могло помешать
главному для англичан делу, и потому начал говорить: "Эта племянница
королевне всех племянниц дальше в родстве да и некрасива а есть у королевны
девиц с десять ближе ее в родстве". Царь спросил: "Кто же это такие?" Боус
отвечал: "Мне об этом наказа нет, а без наказа я не могу объявить их имена".
"Что же тебе наказано? - говорил царь. - Заключить договор, как хочет
Елисавета королевна, нам нельзя". Посла отпустили; он велел сказать чрез
Якоби что хочет говорить с царем наедине; Иоанн велел позвать его к себе и
спросил, что он хочет сказать. Посол отвечал: "За мною приказа никакого нет;
о чем ты, государь спросишь то королевна велела мне слушать да те речи ей
сказать". Царь сказал ему на это: "Ты наши государские обычаи мало знаешь:
так говорить может посол только с боярами, бояре с послами и спорят, кому
наперед говорить, а ты ведь не с боярами говоришь; нам с тобою не спорить,
кому наперед говорить? Вот если бы ваша государыня к нам приехала, то она бы
могла так говорить. Ты много говоришь, а к делу ничего не приговоришь.
Говоришь одно, что тебе не наказано, а нам вчера объявил доктор Роберт что
ты хотел с нами говорить наедине: так говори, что ты хотел сказать!" Боус:
"Я доктору этого не говорил; а у которых государей я бывал в послах прежде,
- у французского и у других государей, и я с ними говорил о всяких делах
наедине". Иоанн: "Что с тобою сестра наша наказала про сватовство, то ты и
говори, а нам не образец французское государство; у нас не водится, чтоб нам
самим с послами говорить". Боус: "Я слышал, что государыня наша Елисавета
королевна мимо всех государей хочет любовь держать к тебе; а я тебе хочу
служить и службу свою являть". Иоанн: "Ты скажи именно, кто племянницы у
королевы, девицы, и я отправлю своего посла их посмотреть и портреты снять".
Боус: "Я тебе в этом службу свою покажу и портреты сам посмотрю, чтоб прямо
их написали".
Не добившись ничего сам от посла, Иоанн велел боярам продолжать с ним
переговоры; когда бояре спросили его опять, кто именно девицы, родственницы
Елисаветы, то посол, которому сильно наскучил этот вопрос, отвечал: "Я про
девиц пред государем не говорил ничего"; когда же бояре уличили его в
запирательстве, то он сказал: "Я говорил о девицах, только со мною об этом
приказу нет; государю я служить рад, только еще моей службе время не
пришло".
Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.