История России с древнейших времен(ч.5)
Наконец, мы привыкли
думать, что Иоанн располагал громадными войсками, которые, однако,
вследствие робости его оставались в бездействии; но о числе войск московских
во время войны с Баторием мы не имеем достоверных показаний, на
свидетельство же псковского летописца в этом отношении менее всего можно
полагаться.
Приготовившись к войне, Баторий в июне 1579 года отправил в Москву
гонца с ее объявлением; причиною разрыва выставлял он вступление Иоанна в
Ливонию, несмотря на перемирие с Литвою. В июле, собравши войско под Свирем,
король держал совет, в какую сторону лучше предпринять поход. Литовские паны
по-прежнему советовали идти через Ливонию ко Пскову, потому что взятие этого
богатого города может вознаградить войско за труды, а взять его нетрудно,
потому что по отдаленности от театра войны им мало занимались в последнее
время, прежние же стены должны быть уже ветхи. Но король был противного
мнения: так как, говорил он, война предпринимается для освобождения Ливонии,
то странно было бы перенести войну в край, и без того уже опустошенный;
притом Ливония усеяна городами и замками, осада которых повела бы к большому
замедлению; наконец, переведши все войска в Ливонию, надобно было бы
оставить Литву без прикрытия. Можно не чрез Ливонию, а чрез неприятельскую
землю пуститься ко Пскову, но тогда в тылу останется много неприятельских
крепостей и, углубившись так далеко в неприятельскую землю, трудно было бы
возвратиться, трудно было бы получить подкрепления. Лучше всего взять прежде
Полоцк: чрез это обеспечится и Ливония и Литва, от которой войско не
удалится, потому что Полоцк, лежащий над Двиною, служит одинаково ключом к
этим обеим странам, кроме того, взятием Полоцка обеспечится судоходство по
Двине, важное для Литвы и Ливонии, особенно для города Риги. Иоанн не знал
об этом мнении Батория, думал, что война, предпринятая за Ливонию, будет
ведена в Ливонии, знал, что таково мнение большинства в Польше и Литве, и
потому отправил большое войско за Двину в Курляндию; войско это
ограничилось, по обычаю, опустошением страны и должно было скоро вернуться
назад, ибо неприятель явился там, где его не ждали: в начале августа Баторий
осадил Полоцк. Осажденные воеводы, князь Василий Телятевский, Петр
Волынский, князь Дмитрий Щербатый и дьяк Ржевский, держались в дубовой
крепости более трех недель с необыкновенным мужеством; жители, старики и
женщины, бросались всюду, где вспыхивал пожар, и тушили его, на веревках
спускались со стен, брали воду и подавали в крепость для гашения огня;
множество при этом падало их от неприятельских выстрелов, но на место убитых
сейчас же являлись новые работники. Нелегко было и осаждающим: с большим
трудом могли они добывать съестные припасы в стране малолюдной, лесистой и
притом еще опустошенной недавнею войною; царь, узнавши об осаде Полоцка,
двинул туда передовые отряды под начальством окольничих Бориса Шеина и
Федора Шереметева, но эти воеводы, увидав, что все дороги к Полоцку были
загорожены войсками Батория, заняли крепость Сокол и оттуда препятствовали
подвозу съестных припасов к осаждающим, избегая столкновения в чистом поле с
высланными против них полками под начальством Христофа Радзивилла и Яна
Глебовича. Кроме того, погода стояла дождливая, дороги испортились, обозные
лошади падали, ратники не могли найти сухого места под шатрами; особенно
страдали немцы, привыкшие вести войну в странах богатых, густо населенных; в
противоположность им венгры отличались терпеливостию и неутомимостию.
В таких затруднительных обстоятельствах король созвал военный совет;
большая часть воевод была того мнения, что надобно идти на приступ, но
король не согласился. "Если приступ не удастся, - говорил он, - то что тогда
останется делать? Отступить со стыдом!" Обещанием больших наград он уговорил
венгров подобраться к стенам крепости и зажечь их со всех сторон. Выбравши
ясный день, 29 августа, венгры бросились к стенам и зажгли их; пламя быстро
распространилось, и осажденные не могли потушить пожара в продолжение целого
дня; а между тем король с большею частию войска стоял на дороге к Соколу,
боясь, чтоб тамошние воеводы, увидя зарево, не явились на помощь к Полоцку.
Помощь, однако, не приходила, и осажденные начали думать о сдаче; десятеро
русских спустились со стен к осаждающим для переговоров, но венгры умертвили
их: они не хотели допускать до переговоров, хотели взять город приступом,
ибо в таком случае они получили бы право разграбить его; особенно прельщала
их церковь св. Софии, о богатствах которой наслышались. С этою целию венгры
без приказа королевского кинулись в город сквозь пылавшие стены, за ними -
польская пехота; но осажденные уже успели выкопать ров в том месте, где
прогорела стена, встретили нападающих залпом из пушек и прогнали их. На
другой день пожар и напор осаждающих возобновились; тогда стрельцы с
воеводою Волынским выслали переговорщиков, и город был сдан с условием
свободного выхода всем ратным людям: некоторые из них вступили в службу
королевскую, большая часть предпочла возвратиться в отечество; но владыка
Киприан и другие воеводы, кроме Волынского, никак не хотели соглашаться на
сдачу; они уже давно замышляли взорвать крепость, но не были допускаемы до
этого ратными людьми, и, когда последние уже сдали город, владыка и воеводы
заперлись в церкви св. Софии и объявили, что только силою можно будет их
взять оттуда, что и было исполнено со стороны неприятеля. Добыча, найденная
в Полоцке, обманула ожидание осаждающих; самую драгоценную ее часть
составляла библиотека, содержащая в себе много летописей и творений святых
отцов греческих в славянском переводе, - все это погибло. Те из русских,
которые решились переселиться в Литву, были не очень щедро награждены
Баторием; до нас дошла грамота его к дворному конюшему литовскому такого
содержания: "Многие стрельцы и другие люди московские после взятия Полоцка и
прочих крепостей русских поддались нам, и мы их наделили пустыми участками
земли в старостве Гродненском, но им нечем обрабатывать этих участков. Так
приказываем тебе взять у подданных наших в Литве кляч самых негодных и
мелких штук с полтораста и поделить их между этими москвичами".
25 сентября был зажжен и взят Сокол с страшною резнею: старый полковник
Вейер, служивший у Батория, говорил, что бывал на многих битвах, но нигде не
видал такого множества трупов, лежавших на одном месте.
Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.