История России с древнейших времен(ч.5)
Если же будешь иметь при себе людей умнее себя, то по необходимости
будешь послушен им". Царь поцеловал его руку и сказал: "Если бы и отец мой
был жив, то и он такого полезного совета не подал бы мне!" Так, по мнению
Курбского с товарищами, должен был говорить монах Иосифова монастыря,
любимец великого князя Василия, единомышленник митрополита Даниила; и
догадка их могла быть справедлива; говорим - догадка, ибо шепчут на ухо не
для того, чтоб другие слышали.
Курбский говорит, что от сатанинского силлогизма Топоркова произошла
вся беда, то есть перемена в поведении Иоанна; но мы видим, что летописец
более беспристрастный указывает начало беды в событиях, происходивших во
время болезни Иоанновой, тогда как Курбский заблагорассудил умолчать об этих
событиях. Оба показания, впрочем, могут быть легко соединены: Иоанн под
впечатлением событий, происходивших во время болезни его, мог именно желать
свидания с Вассианом, приверженцем отца его и противником вельмож, и теперь
с особенным удовольствием мог слушать его беседы, которые, конечно, не могли
клониться в пользу советников Сильвестровых. Но как бы то ни было, и
Курбский не указывает на немедленные следствия совета Вассианова, сам
говорит, что Иоанн и после свидания с Вассианом немало лет царствовал
хорошо, хотя, с другой стороны, уже в 1554 году мы видим довольно
значительное движение недовольных: в числе князей, не хотевших присягать
Димитрию, был князь Семен Ростовский; в июле 1554 года побежал в Литву князь
Никита Ростовский, был схвачен в Торопце и в допросе показал, что отпустил
его в Литву боярин князь Семен Ростовский объявить королю, что он сам едет к
нему с братьями и племянниками. Князь Семен был схвачен и показал, что хотел
бежать от убожества и малоумства, скуден он разумом и добрыми делами,
по-пустому изъедает царское жалованье и отцовское наследство. Люди его,
призванные к допросу, показали, что он сносился с литовским послом Довойною,
когда тот был в Москве, сам дважды виделся с ним, рассказывал ему, что
говорилось в Думе насчет мира с Литвою, поносил государя, уговорился с
Довойною и послал человека своего к королю за опасною грамотою. Князь Семен
подтвердил все эти показания, утверждая, что все это делал от малоумства и
что с ним хотели бежать родственники его, князья Лобановы и Приимковы. Царь
с боярами осудили его за дела и слова на смертную казнь и послали на позор
вместе с товарищами, но митрополит с владыками и архимандритами отпросили
его от смертной казни, и он сослан был на Белоозеро в тюрьму, а людей его
распустили. Сам князь Семен извинялся малоумством, летописцы также не
говорят о побуждениях его к отъезду, но само правительство объясняет эти
причины в наказе послу, отправленному в Литву: "Если станут его спрашивать о
деле князя Семена Ростовского, то говорить: пожаловал его государь боярством
для отечества, а сам он недороден, в разуме прост и на службу не годится;
однако захотел, чтоб государь пожаловал его наравне с дородными; государь
его так не пожаловал, а он, рассердившись по малоумству, начал со всякими
иноземцами говорить непригожие речи про государя и про землю, чтоб государю
досадить; государь вины его сыскал, что он государя с многими землями
ссорил, и за то велел его казнить. А станут говорить: с князем Семеном
хотели отъехать многие бояре и дворяне? Отвечать: к такому дураку добрый кто
пристанет? С ним хотели отъехать только родственники его, такие же дураки".
Иоанн жалуется в письме к Курбскому, что после этого Сильвестр с своими
советниками держал князя Семена в великом береженье, помогал ему всякими
благами, и не только ему, но и всему роду его. В 1560 году видим удаление
Сильвестра и Адашева от двора. И удаление Сильвестра не много более уяснено
в памятниках, как и появление его при Иоанне; о последнем свидетельствует
Курбский, и свидетельствует, как мы видели, очень неудовлетворительно; о
причинах удаления говорит он же и потом сам Иоанн в ответном письме к нему.
Мы должны рассмотреть подробно оба эти свидетельства.
Когда царь, говорит Курбский, оборонился храбрыми воеводами своими от
врагов окрестных, то платит оборонителям злом за добро. Как же он это
начинает? Вот как: прежде всего отгоняет от себя двух преждепоименованных
мужей, Сильвестра-пресвитера и Адашева, ни в чем перед ним не виноватых,
отворивши оба уха презлым ласкателям своим, шурьям и другим с ними, которые
заочно клеветали ему на этих святых мужей. Зачем же они это делали? Затем,
да не будет обличена злость их, и да невозбранно будет им всеми нами
владеть, суд неправедный судить, посулы брать и другие злости плодить,
пожитки свои умножать. Что же они клевещут и шепчут на ухо? Тогда умерла у
царя жена; вот они и сказали, что извели ее те мужи, Сильвестр и Адашев.
Царь поверил. Услыхав об этом, Сильвестр и Адашев начали умолять то чрез
письма, то чрез митрополита, чтобы дана была им очная ставка с клеветниками.
"Не отрицаемся,- писали они,- и смерти, если будем обличены; но да будет суд
явственный пред тобою и перед всею Думою твоею". Что же умышляют клеветники?
Писем не допускают до царя, митрополиту запрещают и грозят, царю говорят:
"Если допустишь их к себе на очи, то очаруют они тебя и детей твоих; притом
все войско и народ любит их больше, чем тебя самого, побьют тебя и нас
камнями. Но если даже этого и не будет, то свяжут тебя опять и покорят себе
в неволю. Так они тебя до сих пор держали в оковах, по их приказу ты пил и
ел и с женою жил, не давали они тебе ни в чем воли, ни в большом, ни в
малом, не давали тебе ни людей своих миловать, ни царством своим владеть.
Если б не они были при тебе и тебя не держали, как уздою, то ты бы уже мало
не всею вселенною обладал. Теперь, когда ты отогнал их от себя, то пришел в
свой разум, отворил себе очи, смотришь свободно на все твое царство и сам
един управляешь им". Царь хвалит совет, начинает любить советников,
связывает себя и их клятвами, вооружаясь, как на врагов, на мужей неповинных
и на всех добрых, добра хотящих ему и души за него полагающих. И что ж
прежде всего делает? Собирает собор из бояр и духовенства, присоединяет
прелукавых некоторых монахов, Мисаила Сукина, издавна знаменитого злобою,
Вассиана неистового и других, исполненных лицемерия и бесстыдства, сажает их
близ себя, с благодарностию слушает их, клевещущих на святых. Что же делают
на этом соборе? Читают вины вышесказанных мужей заочно.
Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.