История России с древнейших времен(ч.5)

Границы запаслись козаками, которые находились в большей или меньшей зависимости от государства, более или менее подчинялись его распоряжениям, смотря по тому, жили ли они на самых границах, так сказать под руками правительства, или углублялись все более и более в степи, удаляясь таким образом от надзора и влияния государства.
Понятно, почему в наших летописях прежде всего являются известия о козаках рязанских: юго-восточная, рязанская украйна более других стран подвергалась нападениям степных орд. В княжение Василия Иоанновича Московское государство употребляло этих козаков с пользою в сношениях с застепными народами -крымцами, турками. Когда правительство хлопотало об установлении безопасных сношений с Турциею, то спрашивали у рязанских козаков, в каком месте лучше сходиться ратным людям для передачи послов с рук на руки, и козаки, знавшие хорошо степь, указали это место. В описании посольства Морозова в Константинополь читаем: "Посланы с Иваном Морозовым козаки-рязанцы десять станиц, и список ему дан именной, где кого из них оставить: в Азове-четыре станицы, в Кафе-четыре станицы, в Царь-город с собою взять две станицы; которых козаков оставить в Азове и Кафе, и ему тем козакам приказать: если крымский царь захочет идти на великого князя украйну, то станица ехала бы к великому князю, а другие оставались бы и ждали новых вестей, и какие еще вести будут, ехали бы к великому князю по станицам же, чтоб великий князь без вестей не был". Любопытно, что против наших русских козаков мусульманский мир от противоположной степной украйны выставлял также своих козаков; со времен Иоанна III азовские татарские козаки упоминаются как злые разбойники; Василий Иоаннович требовал от султана, чтоб тот запретил азовским и белгородским козакам подавать помощь Литве. Когда русский посол Коробов требовал, чтоб ему дали провожатых из Азова, то ему отвечали, что в Азове нет азовских козаков и дать ему некого. Известно, что у татар под именем козаков разумелся третий, самый низший отдел войска, состоявшего из уланов, князей и козаков.
На границах литовских в княжение Василия упоминаются козаки смоленские: король Сигизмунд не раз жаловался великому князю, что они нападали на литовские владения.
Если вследствие означенных причин явились козаки на границах, или украйнах, Московского государства, то не могли не явиться они на степной украйне Западной Руси, на украйне днепровской, тем более что здесь еще во время самостоятельного существования Руси видим много разноименных народцев, полукочевых, полуоседлых, с воинственным характером, признающих власть князей русских, видим торков, берендеев, коуев, турпеев, которые носили общее название черных клобуков; летописец же говорит, что это название тождественно с названием черкас, которым малороссийские козаки постоянно называются в московских памятниках. Но если упомянутые народцы действительно составили зерно малороссийского козачества, то, с другой стороны, в Литовской Руси не было также недостатка в причинах, по которым к этому зерну присоединились многочисленные толпы козаков чисто русского происхождения, ибо днепровская украйна по географическому положению своему долженствовала быть издавна страною военных поселений. От описываемого времени дошли до нас любопытные известия о козаках малороссийских; хан Саип-Гирей так жаловался на них королю Сигизмунду: "Приходят козаки черкасские и каневские, становятся под улусами нашими на Днепре и вред наносят нашим людям; я много раз посылал к вашей милости, чтоб вы их остановили, но вы их остановить не хотели; я шел на московского: тридцать человек за болезнию вернулись от моего войска, козаки поранили их и коней побрали. Хорошо ли это: я иду на твоего неприятеля, а твои козаки из моего войска коней уводят? Я приязни братской и присяги сломать не хочу, но на те замки, Черкасы и Канев, хочу послать свою рать. А это знак ли доброй приязни братской? Черкасские и каневские властели пускают козаков вместе с козаками неприятеля твоего и моего (великого князя московского), вместе с козаками путивльскими по Днепру под наши улусы и, что только в нашем панстве узнают, дают весть в Москву; в Черкасах старосты ваши путивльских людей у себя на вестях держат; так на Москву из Черкас пришла весть за пятнадцать дней перед нашим приходом". Малороссийские козаки находились под ведомством старосты черкасского и каневского, а эту должность в описываемое время занимал известный Евстафий Дашкович.
Город в московских областях не изменил своего значения и внешнего вида в княжение Василия; по-прежнему он оставался местом убежища для окружного народонаселения в случае нашествия неприятельского; дворы, которые имели в городах окрестные землевладельцы и монастыри, назывались дворами осадными: так, от описываемого времени дошла до нас великокняжеская грамота к тверскому городскому прикащику и ключнику об отводе места Иосифову Волоколамскому монастырю под осадный двор. В 1508 году великий князь велел мастеру Алевизу Фрязину вкруг города Москвы обкладывать ров камнем и кирпичом и пруды копать. Иностранцы так описывают Москву времен Василиевых: "Город Москва деревянный и довольно обширный, но издали кажется еще обширнее, чем на самом деле, потому что большие сады и дворы при каждом доме увеличивают пространство города; кроме того, на конце его находятся жилища кузнецов и других мастеров, для которых необходим огонь, и между этими жилищами находятся целые луга и поля. Великий князь Василий выстроил для своих телохранителей за рекою новый город Нали (Nali, Наливки), что по-русски значит infunde (наливай), потому что им одним позволено пить мед и пиво, когда хотят; поэтому они и удалены за реку, чтоб не заражали других своим примером. Около города находятся монастыри, из которых каждый издали кажется городом. Обширность города не позволяет определить межу и устроить достаточные укрепления. Улицы в некоторых местах загорожены рогатками, при которых находятся сторожа, имеющие обязанность наблюдать, чтоб никто не ходил ночью после урочного часа; если кого поймают в запрещенное время, то бьют, грабят или сажают в тюрьму, исключая людей известных и почетных, которых сторожа провожают до дому. Такие сторожа помещаются там, где лежит свободный вход в город, ибо остальную часть его обтекает Москва-река, в которую под самым городом впадает Яуза, а чрез эту реку трудно переправляться по высоте берегов; на Яузе построено много мельниц.

Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.