История России с древнейших времен(ч.5)
Одним словом, для
достижения непосредственного владычества над Ливониею требовалось еще много
крови, много времени; и вот Иоанн напал на мысль о владычестве
посредственном, на мысль дать Ливонии немецкого правителя, который бы вошел
в подручнические отношения к государю московскому, как герцог курляндский к
польскому королю. В 1564 году Иоанн предложил пленнику своему, старому
магистру Фюрстенбергу, возвратиться в Ливонию и господствовать над нею, если
согласится, от имени всех чинов и городов ливонских, присягнуть ему и
потомкам его в верности как своим наследственным верховным государям; но
Фюрстенберг отказался от предложения, не соглашаясь изменить клятве, данной
им Римской империи. Так рассказывают ливонские летописцы; но другие вести
были получены при дворе польском в конце 1564 года: сюда писали из Москвы,
что посол от великого магистра Немецкого ордена, восстановленного по имени в
Германии, исходатайствовал у царя свободу Фюрстенбергу на следующих пяти
условиях: 1) по возвращении в Ливонию Фюрстенберг обязан восстановить все
греческие церкви; 2) все главные крепости Ливонии остаются в руках
московских; 3) в совете магистра будут всегда заседать шесть московских
чиновников, без которых он не может решать ничего; 4) если магистр будет
иметь нужду в войске, то должен обращаться с просьбою о нем только в Москву,
а не к другим государствам, разве получит на то согласие царское; 5) по
смерти Фюрстенберга царь назначает ему преемника. Весть об этой сделке с
Фюрстенбергом сильно обеспокоила короля Сигизмунда-Августа; но в генваре
1565 года пришло другое известие, что Фюрстенберг, сбираясь отправиться в
Ливонию, умер. В это время особенною благосклонностию царя пользовались двое
пленных ливонских дворян - Иоган Таубе и Елерт Крузе; они не переставали
утверждать Иоанна в мысли дать Ливонии особого владетеля с вассальными
обязанностями к московскому государю и по смерти Фюрстенберга указывали ему
на двух людей, способных заменить его, именно на преемника Фюрстенберга -
Кетлера, теперь герцога курляндского, и на датского принца Магнуса,
владетеля эзельского. Чтоб вести дело успешнее на месте, Таубе и Крузе
отправились в Дерпт и оттуда написали сперва к Кетлеру; тот отказался; тогда
они обратились к Магнусу, который принял предложение и в 1570 году приехал в
Москву, где Иоанн объявил его королем ливонским и женихом племянницы своей
Евфимии, дочери Владимира Андреевича; жителям Дерпта позволено было
возвратиться в отечество; Магнус дал присягу в верности на следующих
условиях: 1) если царь сам выступит в поход и позовет с собою короля
Магнуса, то последний обязан привести с собою 1500 конницы и столько же
пехоты; если же царь сам не выступит в поход, то и Магнус не обязан
выступать; войско Магнусово получает содержание из казны царской; если
Магнус поведет свое войско отдельно от царя, то считается выше всех воевод
московских; если же Магнус не захочет сам участвовать в походе, то обязан
внести в казну царскую за каждого всадника по три талера, а за каждого
пехотинца - по полтора. Если сам царь лично не ведет своих войск, то Магнус
не обязан присылать ни людей, ни денег до тех пор, пока вся Ливония
совершенно будет успокоена; 2) если Магнус будет вести войну в Ливонии и
царь пришлет туда же московских воевод, то король имеет верховное начальство
над войском, советуясь с воеводами; 3) Магнусу, его наследникам и всем
жителям Ливонии даруются все прежние права, вольности, суды, обычаи; 4)
сохраняют они свою религию аугсбургского исповедания; 5) города ливонские
торгуют в московских областях беспошлинно и без всяких зацепок. Наоборот,
король Магнус дает путь чистый в московские области всем заморским купцам с
всяким товаром, также всяким художникам, ремесленникам и военным людям; 6)
если Рига, Ревель и другие города ливонские не признают Магнуса своим
королем, то царь обязывается помогать ему против всех городов и против
всякого неприятеля; 7) по смерти Магнуса и потомков его преемник избирается
по общему согласию всех ливонцев.
Перемирие, заключенное между Иоанном и Сигизмундом-Августом, не
позволяло новому ливонскому королю действовать против городов, занятых
польскими гарнизонами; но второй по значительности, по богатству город в
Магнусовом королевстве, Ревель, был занят шведами. Мы видели, что, желая
обратить все свои силы против неприятеля опаснейшего, против Литвы, Иоанн
желал сохранить мир с Швециею, несмотря на захвачение Ревеля; в 1563 году
Иоанн заключил с королем Ериком новое перемирие на семь лет; Ерик опять
настаивал на том, чтоб ему сноситься прямо с царем, и опять получил
решительный отказ; царь велел отписать к Ерику о безлепостном и
неудовольственном его писании, писал к нему в своей грамоте многие странные
и подсмеятельные слова на укоризну его безумия, да и то написал: когда его
царское величество будет с своим двором витать на шведских островах, тогда
королевское повеление крепко будет; написал, что требование королевское -
сноситься прямо с царем - так отстоит от меры, как небо от земли. Но скоро
между обоими государями завязались очень дружественные, непосредственные
сношения. Мы должны несколько остановиться на характере Ерика, потому что он
в некоторых чертах может служить нам объяснением характера Иоаннова. Густав
Ваза оставил четверых сыновей: старший, Ерик, получил королевское
достоинство, трое остальных - герцогства: Иоанн - Финляндское, Магнус -
Остерготландское, Карл - Зедерманландское. В каких понятиях о своем
положении утверждался Ерик, всего лучше видно из разговора его с любимцем
своим Персоном. "Покойный батюшка, - сказал однажды король, - поставил меня
в тяжелое положение, раздавши герцогства братьям". "Покойный король, -
возразил Персон, - извинялся тем, что было бы гораздо хуже, если б ваши
братья были менее могущественны, чем вельможи; усобицу между королем и
могущественными братьями предпочел он изгнанию королевского дома из
государства и возвращению чуждого владычества; он хорошо знал, что в случае
усобицы между братьями Швеция все же останется за его родом, но будет отнята
у него, если власть вельмож усилится, чему стоящий над ними могущественный
герцог легко может воспрепятствовать". Отсюда Ериком, как Иоанном, овладела
бояробоязнь, победить которую они оба были не в состоянии, но понятно, что
подозрение, боязнь относительно вельмож нисколько не исключали в Ерике
подозрения, боязни относительно братьев, и скоро поведение Иоанна, герцога
финляндского, дало повод к усилению этих чувств.
Авторские права принадлежат Соловьеву С.М.. Здесь книга представенна для ознакомления.